tatar.uz folk history

Миасс

Итак, 11 мая 1950 года. Со станции Миасс на попутном грузовике до старого города мы добрались быстро. Помнится, цвела черемуха и было довольно холодно, но нас встретили очень тепло. И прежде всего знаменитая Сара апа Алеева- наша родственница со стороны матери и ее сыновья Талгат и Рашад В то время ей было где-то за шестьдесят. Она вдова муллы( стабика), образование получила в Оренбурге, прекрасно читала религиозные суры из Корана и ежедневно пять раз совершала обряд намаза. Пользовалась большим уважением не только в татарской диаспоре города Миасса, но и в дальних башкирских селах.

Возможно я не последователен, но был свидетелем ее организационных способностей, когда она мобилизовала многих местных мусульман на общественные работы по благоустройству мусульманского кладбища со строительством рва по периметру и ограждением колючей проволокой на деревянных опорах.

Сын Талгат в то время работал на Уральском автозаводе механиком в прессовом производстве, а Рашад защищал диплом в политехническом институте. К сожалению, нет сегодня в живых ни Сара апа, ни Талгата абы. Похоронены они на том же кладбище, где в свое время Сара апа заботилась обо всех. Кстати, это кладбище знаменито тем, что там находится могила поэта-просветителя Ак-муллы.

Похоронены там же сестры моей матери Амина и Сария апа, покоятся здесь и мои братья Мнир и Риза. Нашли здесь вечный покой наши земляки и родственники по кудечинской ссылке, приехавшие вслед за нами на Урал. Пусть уральская земля всем им будет пухом.

Так вот, если мы без особых проблем осваивали дворовые постройки у Сара апы и привыкали к городским соблазнам, то нашим родителям было не так просто.

Отец буквально на второй день после приезда на последние деньги купил корову и привел ее во двор, а нашей обязанностью было поочередно выводить ее пастись за гору. Отца, деятельного по натуре человека, видимо, постоянно мучила мысль- где будет жить его семья. Прикинув все варианты за и против, он в короткий срок устроился на работу в трест «Уралавтострой» плотником- бетонщиком, который в это время строил на Уральском автозаводе ТЭЦ с градирней, трубой и пр. С помощью администрации треста добился выделения участка в районе станции Миасс под строительство своего жилья, т.к. даже в бараках не было возможности получить крышу, а говорить о квартире — это было бы по тем временам верхом неприличия, вернувшегося из ссылки человека с известным клеймом, у которого вместо паспорта было временное удостоверение, где помню, было написано, что оно выдано на основании справки об освобождении от спецпоселения. Буквально, в течение одной недели из отходов опалубки, которые он выписал на своей работе в счет будущей зарплаты, построил сарайчик на участке, вбил кол, привязал корову и сказал, что мы здесь будем жить и строиться.
Это было удивительное зрелище. Рядом по железной дороге ходил рабочий поезд, так называемый мотовоз на паровозной тяге, который из старого Миасса с пересадкой на станции на другой мотовоз, возил рабочих на Уралаз и, как мне сейчас думается, что они были свидетелями этой « великой стройки» 1950 года.

Дело в том, что отец купил сруб конюшни, вернее обменял на два отреза ткани, что заработал еще до войны в Кудече, и работа закипела. Сосед помог сделать рамы, двери и к осени 1950 года у нас появилось свое жилье размером примерно пять на шесть метров с печкой и электричеством недалеко от Ильменского озера и заповедника.

Дальше-больше. Из облитых цементным раствором тех же опалубочных досок была построена каркасная пристройка с утеплителем из шлака с ж.д. путей, затем по этой же технологии появились банька и курятник.

1950 год, Фоат, Мнир, Риза, Надир и Султан

В этом же году я пошел в 7-й класс школы № 22, где учился, как мне кажется, неважно. Сказалось то, что и должно было быть. Перемена места жительства, адаптация к новым условиям и новым товарищам, уровень требований к ученикам — все это было ново и сказывалось не лучшим образом на моих успехах в учебе.

Риза и Мнир также приступили к занятиям. Незаметно прошел год и к весне к нам начали съезжаться из Сибири родственники и земляки по несчастью. Приехали большие семьи Вафиных Мингази абы и Идрис абы, с детьми которых мы с малых лет были дружны и прошли вместе забайкальские университеты. Затем приехала семья Мирзажана абы Рафикова-брата отца, родственники Вафиных Абдрашитовы, приехала семья Акрама абы Галекбарова. В разное время, кроме этих семей, жили у нас с семьей Рафиков Рустам ( сын сестры отца Асьма апы от первого брака), Зэфер Махмутов (сын Асьма апы от второго брака) и другие. В общем, это трудно представить, когда на полу маленького домишки, как селедка в бочке, укладывались на ночь наши «сибиряки», приехавшие осваивать теперь уже уральскую землю. Большинство из них начали строиться, помогали друг другу и в короткий срок рядом с нашим домиком возник целый татарский поселок.

Так его называют и сейчас, хотя многие уже там не живут, т.к. переехали в капитальные дома или ушли в мир иной.

В свое время жизнь кипела здесь, как говорится, вовсю и мы подростки, знающие друг друга, что называется с пеленок, вместе тусовались, играли, купались в Ильменском озере, ходили в кино, а с возрастом и на танцы.

Трудно приходилось нашим отцам. Все они работали на Уральском автозаводе, а после работы обустраивали свои жилища и огороды.

Наш отец из треста «Уралавтострой» перешел также на автозавод и работал в моторном цехе на участке производства коленчатых валов шлифовщиком, сверловщиком. Мирза абы — в волочильном цехе.

Все наше воспитание, как мне думается, строилось на примере трудолюбивых простых
мужиков-отцов и заботах наших матерей.

К слову сказать, что все ребята с татарского поселка старались быть достойными своих родителей и большинство из них нашли свое место в жизни.

После окончания 7-го класса пришло время решать, куда идти учиться.

Был выбор — геологоразведочный или автомеханический техникумы. Отец хотел, чтобы я пошел учиться на геолога, но школьная экскурсия на автозавод сделала свой выбор. Я сказал отцу, что пойду в автотехникум, т.к. мне понравился запах металлической стружки и горелого машинного масла с эмульсией. Отец не возражал. Так я стал в 1951 году учащимся техникума, где после четырех лет учебы мне была присвоена квалификация техника-технолога по автомобилестроению.
В это же время учился в г. Златоусте в техникуме советской торговли мой брат Риза.
Забегая вперед, скажу, что мои младшие братья Мнир, Надир, Султан также закончили в разные годы автомеханический техникум. Отец говорил, что нам всем надо держаться за трубу автозавода, поэтому у нас была одна дорога — Уральский автомобильный завод им. И.В.Сталина. Кроме Ризы, разумеется.

В 1953 году в нашей семье совершилось еще одно чудо — родилась долгожданная девочка, наша сестренка, которой дали имя Рушания.

Конечно, четыре года учебы в техникуме для меня дали очень много. Если первые два курса были достаточно тяжелыми и прежде всего по причинам материального порядка, то остальные два курса я учился с интересом к своей будущей профессии.

Участие в художественной самодеятельности, общественная работа, друзья — однокурсники, постоянная загруженность как практическими занятиями, так и теорией, не оставляли времени на пустое времяпровождение и я благодарен своим преподавателям за науку и закалку. В 1955 году после защиты диплома началась моя трудовая биография. В августе месяце я пришел в цех Шасси Уралаз наладчиком металлорежущих станков поточной линии изготовления поворотных кулаков (цапф) автомобиля Уралзис-5.

Освоение профессии, трехсменная работа, жесткий ритм конвейерного производства на участке сборки передних мостов изматывали до основания и хотелось постоянно спать. На линии шел брак, поэтому были перебои с деталями, как и простои конвейера. Помню, как однажды в цехе вывесили на стенде молнию, где было крупными буквами написано примерно следующее: Поздравляем бригаду наладчика Рафикова Ф.А., выпустившей впервые за смену 150 поворотных кулаков! за подписями начальника цеха, парторга и комсорга.

В течение смены следующего дня я несколько раз подходил к этой молнии и изучал, что называется, каждую букву. Что сделаешь? Мне исполнилось только 19 лет, а это событие было общественным признанием труда бригады, в том числе и моего.

Думаю, что такой психологический момент в воспитании молодежи должен быть всегда в поле зрения старших товарищей и руководителей любого трудового коллектива.

Пришло время призыва в Советскую Армию. Как молодой человек романтического склада характера я ждал этого момента с нетерпением, хотя и понимал, что отцу все труднее и труднее достается хлеб насущный и ему нужна помощь.

Помню свою первую зарплату (это был аванс 300 рублей), которую я отдал матери, которая сказала, что теперь будет легче, но долг есть долг, вернее закон. 17 октября 1955 года двухосный товарный вагон в составе большого эшелона из Челябинска, с такими же парнями, как я сам, покатился на Дальний Восток через мои родные сибирские просторы.

30 октября 1955 года мы прибыли в Приморский край, поселок Артемовский (это недалеко от Владивостока), где началась моя солдатская служба.

Пройдя все ступени солдатской лямки от курсанта полковой школы до командира отделения радиотехнических мастерских зенитно-артиллерийского полка, в июле 1958 года я был демобилизован в звании сержанта для сдачи экзаменов в Челябинский политехнический институт (согласно Постановлению Правительства СССР)

1958 Риза и Фоат Рафиковы

До этого мне посчастливилось встретиться с моим братом Ризой, который также был уже призван и учился в морской курсантской школе на водителя.

Я использовал предоставленный мне краткосрочный отпуск в семь дней для поездки в Амурскую область, г. Свободный, где мы провели с ним вместе какое-то время.

Все годы службы скрашивал мне письмами из дома наш дорогой Мнир.

Альтернативы учебе на вечернем отделении Челябинского политехнического института при Уральском автозаводе у меня не было, т.к. надо было помогать отцу и семье. Поэтому после возвращения из армии я буквально в считанные дни поступил на работу в отдел Главного технолога техником-технологом на участок изготовления корпусных деталей и зубчатых колес в цех Мотор-1. Изрядно позабытые знания из техникумовского багажа с помощью коллег вскоре нашли свое применение в практической работе и жизнь потекла так, как и положено ей быть в мои 22 года.

1958 год, Султан, Надир и Рушания Рафиковы

Приемные экзамены в институт сдал и был зачислен на машиностроительный факультет. Несмотря на то, что я был студентом-вечерником, активная общественная жизнь на заводе и в комсомольской организации, участие в спортивных мероприятиях не мешали, а наоборот, помогали по основной работе и в учебе.

Разумеется, были походы в кино и организация заводских вечеров с танцами и провожанием девушек, как это и должно быть в молодые годы.

Думаю, что все это формировало во мне и какие-то организаторские способности. Одним словом, ежедневно уходя на работу в 6 утра, возвращался домой в полночь, а на другой день все повторялось снова.

По выходным дням в конструкторских бюро технологического отдела завода были свободными чертежные доски и мы могли ими пользоваться для выполнения курсовых работ и всевозможных чертежей по техническим дисциплинам. Иногда казалось, что такой темп жизни невозможно выдержать, но, глядя на своих товарищей по работе и учебе, говорил себе: «А чем я хуже других?», а другие, предполагаю, наверняка думали также.

Кроме всего прочего меня избрали секретарем комсомольской организации отдела, а это опять нагрузка. Из техника-технолога вскоре я стал именоваться инженером, а затем и старшим инженером-технологом линии сборки и испытания двигателей.

С созданием цеха опытного производства № 3 по отработке технологии сборки новых грузовых автомобилей Урал-375 меня перевели на этот участок. в том же качестве старшего инженера
По рекомендации и настоянию старших коллег по работе в 25 лет я стал членом КПСС. Возражений особых не было, т.к. понимал, что атмосфера высокой взаимной требовательности и партийная дисциплина помогут мне войти в гущу событий, происходящих на заводе и в общественной жизни.

В 1964 году учеба в институте наконец была завершена и тем самым я как бы одержал победу над собой.

Не обошлось за эти годы без потерь. В 1961 году ушел из жизни в 20-и летнем возрасте наш Мнир, который после окончания техникума проработал всего несколько месяцев технологом в инструментальном цехе, автозавода, но после длительной болезни и лечения в Челябинской областной клинике с диагнозом «острый лейкоз» 18 мая скончался. До конца верил в
исцеление, хотя и проштудировал все книги в клинике по прогнозам своей болезни, радовался, что дожил до полета в космос Ю. А. Гагарина.

Представьте себе молодого человека под 190 сантиметров роста, огромной головой, спортсмена-боксера, заядлого туриста, фотографа-художника, который стал одной из жертв взрыва на заводе «Маяк» в Кыштыме в 1957 году и других объяснений тому нет, т.к. в это время в Челябинской области было очень много случаев заболевания с подобным диагнозом, тем более, что его туристические маршруты проходили по всему Южному Уралу.

Мне трудно перечислить всех моих друзей и товарищей по студенческой юности и молодым годам, т.к. их было очень много. В техникуме, армии, на заводе, в институте со всеми были ровные отношения и о каждом из них сохранились самые теплые воспоминания.

Я благодарен моим учителям и руководителям, коллегам по работе, которые помогли простому пареньку из сибирской глухомани стать полезным человеком для общества.

Это повествование было бы не полным, если бы я не рассказал об огромном повороте в моей личной жизни, который случился в этот период.
..